Джонатан Грин. Мужчина с дорогими часами на крепком запястье, с фирменным пиджаком на плечах и черным Кадиллаком на парковке у современного небоскреба, на последнем этаже которого располагалась его дизайнерская квартира. Такая же холодная, как глянцевые страницы журнала о недвижимости. Когда судьба свела их в первый раз, Джон явился на конференцию знаменитого издательства с хрупкой блондиночкой не старше двадцати лет, весь вечер напролет кидая в сторону известного Новоорлеанского адвоката многозначительные взгляды; возможно, они в самом деле значили многое, но разгадкой этих загадочных посланий Селена не занималась, поглаживая по спине очередную «связь» и провокационно потягивая коктейль из тонкой трубочки. Что из этого привлекло успешного бизнесмена лишь его гормонам и известно, но модель овившаяся вокруг его руки испарилась так же быстро, как и ее карьера, а самый заветный жених Нового Орлеана отправился на охоту, так и вынюхивая адвоката Хантер по свежим следам. Безусловно, нам известно, куда исчезла девушка, но для него она словно провалилась сквозь землю, и даже в судебном учреждении не могли дать точных координат этой нежданно утонувшей Атлантиды. И когда Джон был готов опустить руки и забыть о той самой трубочке, он встретил блондинку своей мечты в маленьком уютном кафе в центре города. И хоть она с трудом вспомнила личность этого не малоизвестного человека, как-то рассеянно избегая его пристального взгляда и словно намеренно прикрывая лицо ладонью, отказать ему в удовольствии обмена номерами телефонов она не могла.
С той злополучной аварии у ее дома прошло не мало времени. Вмятина в фонарном столбе была единственным напоминанием о событиях того безумного вечера, вновь и вновь напоминая Селене о том, как в один проклятый вечер их жизнь круто изменилась. Трудно в это поверить, но месяцы протекали без скандалов и рукоприкладства, разве что в постели и с позволения девушки, которой, в прочем, их дикий стиль был по душе. Эдриан представлял из себя все, что женщина могла желать – загадочный, опасный и чертовски сексуальный, он был восхитителен как в кровати, так и на ковре в гостиной, и по утрам Селена просыпалась с мыслями о его чувственных поцелуях, вновь и вновь удивляясь тому, как эта яркая химия до сих пор не испарилась, с каждым разом лишь подкидывая бревен в жгучий огонь, разгораясь еще сильнее. Эдриан стал частым гостем в ее доме, приезжая под вечер и стискивая ее хрупкое тело в своих крепких объятьях, словно они были самыми настоящими любовниками. По крайней мере, Селене нравилось думать именно так. В их отношениях так же наблюдался своего рода прогресс – то ли замечания и провокации Селены не прошли незамеченно, то ли в мужчине загорелось давно забытое желание вновь выводить свою пассию в свет, приглашая девушку в дорогие рестораны даже не смотря на сладкую обстановку и пресловутые свечи на столах. Она правда была счастлива. Мужчина за столь короткий срок стал неотъемлемой частью ее жизни, но никак не рутиной, разбавляя размеренные будни безработной девушки яркими красками. Но в один миг нежданный звонок от Джонатана Грина заставил ее серьезно задуматься о том образе жизни, который вела 28-летняя девушка. Селена уже и забыла о той случайной встрече в кафетерии в июне; помнится, меньше всего она хотела столкнуться со знакомыми лицами, все еще усердно пряча следы от синяков и кровоподтёков, а потому быстро написала свой номер на бумажной салфетке, лишь бы молодой человек оставил ее в покое. И вот, спустя столько времени, многообещающий бизнесмен пригласил ее в театр. Так безобидно начались их встречи, быстро переступившие грань дружеских.
Джон был стабильным, предсказуемым мужчиной с мечтами о красавице-жене и маленьких наследниках. Прежде Селена даже не задумывалась о подобном развитии событий, но он словно открыл ей глаза на реальность всего происходящего, спустив с небес, на которых она обитала вместе с Эдрианом, на грешную землю. Этот мужчина гарантировал именно то пресловутое женское счастье, которому поют дифирамбы одинокие дамы с мечтами о крепкой семье и домике за городом. И пусть Селена Хантер никогда не относилась к числу подобных мечтательниц, возраст в ее паспорте не уменьшался, предательски двигаясь вперед. Никогда не задумываясь об этом прежде, теперь же она постоянно ловила себя на мыслях о будущем, разрываясь между двумя противоположными путями которые ей предлагали два абсолютно разных человека. А потому, с тяжестью на душе о которой она забывала лишь тогда, когда обнаженное тело Эдриана попадало в поле ее зрения, Селена продолжала видеться с обоими представителями сильного пола, чувствуя себя самой счастливой и самой грешной женщиной во всем штате Луизиана. Каждый раз после очередного сносящего голову секса, когда Эдриан курил на балконе а она задумчиво расчесывала волосы перед зеркалом, Селена боролась с навязчивыми мыслями… А к чему это все, собственно, ведет? И, оглядываясь на него, такого привлекательного при свете холодной луны, а после окидывая взглядом помятые простыни, она понимала, что этому сладкому увлечению рано или поздно должен прийти конец.
Это был ничем не примечательный вечер, которых за год примерно 350 штук. Селена взволнованно ходила по гостиной, то и дело поглядывая на настенные часы в ожидании Эдриана. Мужчина должен был заподозрить что-то неладное, поскольку количество ее звонков и сообщений сократилось в два раза, а их содержание больше не вгоняло в краску и не вынуждало прикрывать возбужденный участок брюк. Она же только вернулась с очередного романтического ужина с Джоном, нервно крутя сапфировый браслет подаренный им в честь их маленького юбилея. Яркие фары автомобиля осветили опустевшую дорогу у ее дома, и через считанные секунды громкий стук в дверь эхом разнесся по дому. Одеколон Эдриана быстро заполнил помещение, стоило ему войти в хорошо знакомую гостиную и опуститься на диваны, которые нередко служили им обоим хорошим местом для игр. Селена не торопилась опускаться рядом, молча налив мужчине вина. В прочем, она бы сама сейчас не отказалась от шота. Но, переборов подобное желание, она опустилась на ручку дивана, неторопливо закинув ногу на ногу, тем самым подчеркивая нескромный разрез узкого платья. – Эдриан, мне надо тебе кое-что сказать, и я не просто прошу, а требую меня выслушать. – Она вздохнула, оторвав взгляд от носков своих туфель и взглянув на удивленного мужчину. – То, что у нас было, было восхитительно. Лучшего секса у меня ни с кем не было. – Щеки девушки заметно порозовели, выдавая как и желание наброситься на любовника и сорвать с него эту рубашку, так и явное волнение. – Но это совершенно никуда не идет. У тебя есть дочь, поэтому любовница тебя, скорее всего, более чем устраивает. Особенно такая постоянная, как я. Но в моем случае такие отношения становятся недопустимыми. Что еще ты можешь мне предложить? Кольцо, брак, детей? Не думаю. И не прошу. А потому ты должен знать, что в моей жизни появился кто-то, кто готов это все положить к моим ногам, стоит мне только попросить. – Селена поднялась, обойдя журнальный столик и встав перед Савьером. – Нам надо это прекратить. У меня есть другой. И ты найдешь другую. – Она говорила так уверенно, что никто бы и не догадался с какой болью и трудом ей удавалось каждое слово. – Это все настолько иррационально, Эдриан, что я поражаюсь, сколько времени мы оба потратили на столь бесперспективные отношения. Ты ведь даже не любишь меня, о чем мы говорим! – Селена провела ладонью по лбу, на секунду прикрыв глаза. Почему такой простой аргумент раньше не приходил ей в голову? Ведь его одного было достаточно для того, чтобы навсегда расстаться с этим преступником. А вот что делать с собственными чувствами… Что ж, говорят, что время лечит.

Предрождественская суета – это волшебное время, которое дарит ощущение сказки и веру в прекрасное. Это период, когда дети изо всех сил ждут праздника и подарков, а родители на короткий период могут вернуться в детство и немного почувствовать себя детьми. Магию этого времени трудно переоценить, ведь именно в это время чудеса могли произойти на каждом шагу. А чудеса, сейчас бы явно не помешали…
У Кэндис день не задался с самого начала. Мало того что целый тираж запаздывал с выпуском из-за не расторопности поставщиков, которые как всегда напортачили с накладными доставили лишь половину сырья. Дак еще и дизайнеры решили устроить байкот и снова объявили, что обложка, которая давно должна быть, как минимум, в верстке, все еще не готова! Привычное радушное выражение лица редактора улетучивалась буквально на глазах, а буря эмоций, что закипала внутри, была готова вот-вот выплеснутся наружу. Последней каплей был звонок из отдела редактуры. Одна единственная книга никак не может быть допущена до печати без должного оформления колофона. "Я и забыла, что праздничный выпуск должен оформляться уникальным обращение автора и его коротким интервью в качестве рождественского презента."
- Ведь Бэка должна была заняться сбором информации и провести с ним интервью?– проговорила в трубку девушка и медленно выслушав все доводы положила телефон.
"И почему такие простые вещи не могут быть исполнены в срок?"Мысленно простонала она прикладывая руку к раскалывающейся на миллион кусочков голове. Суета в офисе ни чуть не помогала успокоиться, так что быстро пройдя в свой кабинет и закрыв за собой дверь девушка могла спокойно выдохнуть. Сухой воздух помещения давил на грудь не давая сделать вдох пришлось проследовать к окну, приоткрыв створку, приятный поток свежего воздуха с легким снегом ненавязчиво проникли в комнату. Дышать стало намного легче, падающие на лицо холодные крупинки снега действовали успокаивающе. На улице то и дело пробегали ребятишки со звонким смехом, прохожие несли большие красочные пакеты с подарками и елочными украшениями, звучно поздравляя друг друга с наступающим праздником. Слегка улыбнувшись, Кэндис невольно вспомнила один из своих детских рождественских дней  и с легкость, которую дарили эти воспоминания, наполнили ее душу. Тихонько прикрыв окно, девушка услышала робкий стук в дверь.
- Да, Тереза. Заходи,- спокойно произнесла Фэй, поворачиваясь к девушке.
-  Мисс, вас просят зайти к верстальщикам, на счет оформления миниатюр, и принесли пробные экземпляры последнего тиража, - следя за списком в руках, проговорила девушка.
-Спасибо, Тереза, я сейчас спущусь, - и немного призадумавшись добавила, - Будь добра, дозвонись пожалуйста до мистера Филиппса и попросите его заглянуть в редакцию, желательно, как можно скорее, благодарю.
Взяв со стола органайзер и ручку, девушка вышла из кабинета и отправилась разбирать накопившиеся проблемы, которые росли с каждым часом как снежный ком. Пробыв в отделе верстки чуть больше чем полутора часа, вникая в технические аспекты, девушка уже и позабыла о своей просьбе. Приняв отпечатанные пробные экземпляры последней книги, она шла по узкому коридору, который вел к лестнице в офис. Ах этот аромат свежеотпечатанных книг, еще не до конца застывшая краска, то и дело оставляющая свой след на пальцах, еще мягкий от горячего тиснения переплет и хруст свежих листов бумага. Все таки в этом есть своя романтика, - с улыбкой подумала девушка, когда чуть было не столкнулась при входе с мистером Артуром Флиппсом. Снег на его пальто и шляпе еще не успел растаять и пара холодных капель упали на руки Кэндис. 
" А вот и Мисстер Смаил, собственной персоной, и как я могла о вас позабыть…"
- Ой, простите, Мистер Флиппс, - проговорила девушка, давая мужчине простор для того чтобы стряхнуть остатки снега и скинуть пальто, -Спасибо, что так скоро смогли придти, я понимаю, рождественская суета… Постараюсь не отнимать у вас много времени.-
Поднявшись по ступенькам и радушно пригласив гостя в офис, предлагаю удобно расположиться на диване, не забыв предложить напитки на выбор.
-Еще раз простите, что приходится отнимать ваше время, просто в связи с предрождественским тиражом мы решили посвятить некоторую часть книги самому автору произведения. Знаете, немного приподнять дымку таинственности и сблизить с читателем. Если вы не против, позволите задать вам несколько вопросов?
Положив книгу на стол и, беря из верхнего ящика небольшое записывающее устройство, девушка с легкой улыбкой устроилась в кресле напротив писателя. 
- С вашего позволения, я запишу все на диктофон, чтобы ничего не упустить? И так, ваше новое произведение, не побоюсь этого слова, удивительно. Что вас побудило к его написанию? Откуда вы черпаете вдохновения для подобных историй?

- Как многое поникло даром, заброшено веками на потускневшем пластилине улиц, испорчено и сожжено, словно недостойно созданное в руках истории. Бесконечность испорченных идей, изобретений и событий, которые должны были стать великими, предрекали восхождение новой эпохи, невообразимых открытий, судьбоносных решений. Все горит, рассыпаясь на миллиарды частиц, превращаясь в пыль, устилающую улицы гнилых городов, покрывающую головы тех, кто создает лишь с одной целью - позднее искоренить, остановить, разрушить. И разве мог кто-либо из великих предполагать, как обернутся их идеи, за которые они умирали, которые были выстраданы кровью и почти что неземными силами. За клевету сжигали, а за инакомыслие высмеивали, подвергали пыткам и прилюдно позорили. Все это превратилось в фарс, бесстыдный и лишь посмертно оцененный. Так мог ли знать великий Валентин, как мизерно он стал жертвенником, ради распутства и вольных чувств. И голова, что пала с дивных плеч - всего лишь мяч футбольный для простодушной детворы. Смеяться можно, да и только.
Под словом праздник следует понимать день радости и торжества, игр и развлечений. У каждого свои игры - это дело культуры, традиций и царских причуд. Разве время может что-то изменить, воспитать благоразумие или каплю сострадания? Как тысячи лет назад на арене в Риме погибали гладиаторы и звери, оскверняя своей кровью золотой песок и пропитывая Колизей потом, так в нашем веке проливают кровь на аренах поменьше, называя все это дело корридой. Сегодня Блейз был в красном, как символично. Он словно воплощение всей эпохи в одном лице, подобно семьям, приходящим на корриду, вкушающим запах смерти. Женщины с красными цветами в волосах, мужчины с платками в пиджаках, с ними даже дети, воспитанные в духе азарта и бойни. Здесь все пропитано моментом, ведь даже подстилки под зад ненавязчивым туристам красные. Как глупо покидать традиции, которые заложены веками. Любовь - ведь тоже  маскарад крови, а значит Дюволл сегодня не прогадал, чертов Купидон этого вечера. Именно из-за нее все проблемы, это точно. Все войны из-за слишком бурно играющего в крови тестостерона, убийства на почве ревности вообще не идут в расчет, изнасилования, похищения,  рабство, проституция, наркомания, порно индустрия, педофилия, самоубийства и жертвоприношения. Разве это - то чувство, за которое стоит сражаться? Разве это что-то святое, достойное высшей похвалы? Ради чего все эти поэмы, баллады, письма, эпопеи? Чушь. Бессмысленное и вымышленное воспевание чего-то неживого. Ну, хотя в одном стоит согласиться - это действительно праздник достойный варварских обычаев поколений. Целая церемония деградации.
Дюволл ощущал жар этого дня, и все мыслимые и немыслимые пороки человеческой радости. Было даже забавно наблюдать за всеми этими вымученными, но от чего-то счастливыми лицами, идущими бок о бок, хватаясь за руки, словно одержимые, сплетающиеся языками, мечтая видно проглотить.  От чего говорят, что люди не похожи на вампиров? Вон та милая нимфоманка сейчас скушает своего избранного, ибо пол головы уже исчезло в этой темной бездне ее рта. Кажется, лишь волосы еще не успели обсосать ее губы. Блейз громко рассмеялся, оставляя себя наедине с музыкой и своими мыслями. В машине было тепло, а тело было настолько вальяжно и довольно, что его не заботило это отвратное зрелище кругом. Даже бесполезно развешанные по всему городку шарики в форме сердец, которыми хотелось как минимум забить до смерти какого-нибудь прохожего, сейчас умиляли и даже не раздражали. Полная гармония с самим собой - это все равно его праздник, на ужин только не хватает каких-нибудь сладких молодожен. Сегодня программа была до ужаса банальной, но мистер Блейз обожал подобные заведения, иначе ради чего он выряжался как рождественская елка или маленькая уличная проститутка. Раз, два, три, елочка гори. Окинул взглядом центральную улицу города и вход в один из малоприметных баров, но именно в таких находишь самые незабываемые приключения - именно этому ему сейчас не хватало. Он даже был согласен на нечто примитивное, вроде опрокинуть пару стаканов с каким-нибудь мужланом или поиграть в бильярд с компанией местных барыг и снять всем вместе шлюх. В такие дни он по-особенному чувствовал людей - ему не было до них дела, словно поиграться с уличными котами. Распахнув двери, прошел внутрь, внутренне ощущая приятный посыл взглядов и бьющую по вискам музыку. О да, здесь он как дома, самый шик. Все походило на театр - так же вымерено и отчетливо спланировано, у каждого своя роль, которую он играет в совершенстве. Здесь были брошенные и влюбленные, отчаявшиеся и счастливые, измученные и бодрые. Полный коктейль, который можно было пить до утра, пока хватит желания и алкоголя. Добро пожаловать на бал.
Пройдя вдоль столиков, Блейз на мгновение остановился, практически готовый вырвать себе глаз и кинуть в бокал с мартини, сидящей на баре девушки. И разве можно было спутать эту особу с кем-то еще, ведь от нее словно шел гул, призыв, как будто Блейз увидел Одиссею. Улыбка, казалось, сейчас порвет эти очаровательные губы, которые никогда больше не тронет старость. Она была практически совершенна, и платье в этот раз было короче обычного, а это значит, что мисс Ивер гуляет, но вряд ли на ее лице написано то же самое. Пропихнувшись сквозь толпу, Блейз подошел точно к ее столику, бесцеремонно придвигая третий стул и забираясь на него с ногами, поклонился в пол, одарив присутствующих почти что благоговейным взглядом. - Ивер, милая, я не мог остаться равнодушным к твоим трусикам, которые почти что видны вооон с того конца бара. Спрыгнув вниз, он рассмеялся, краем глаза рассматривая ее спутника. Раньше он его никогда не видел, что было более, чем странно. - Что с твоим лицом, Лой? Грусть его портит, и ты становишься похожа на собачку моего деда. Склонившись над ней, он аккуратно обхватил пальцами ее прекрасные щечки, растягивая их в стороны, словно пятилетней премилой девочке. - Мне нравятся твои зубки, так гораздо лучше. Улыбнувшись, он свистнул официанту, привлекая к себе слишком много внимания на сегодня. Откинувшись на стул, он устремил все свое внимание на молодого человека, выглядевшего, казалось, еще более печально, чем его прекрасная подруга. Медленно покручивая на пальце кольцо, он позволил себе довольно долго рассматривать нового знакомого, это было что-то вроде привычки. Блейз ненавидел скупой контакт - только самый настоящий, глубокий, в глаза, чтобы сразу как можно глубже, стараясь понять. Это выглядело более чем бестактно и вульгарно, но ему плевать, он так бы и таращился, изучая, если бы не Ивер, которая вновь привлекла все внимания на себя. - Признайся, Ивер, железный дровосек зарубил вчера твою любимую бабулю? Иначе с чего этот напускной траур, сегодня же милейший праздник, разве нет? И кто твой очаровательный спутник? Протянув руку в сторону парня, Блейз особо любезно расплылся в улыбке, что выходило редко. - Знаешь, Лой, мне кажется работа в морге плохо на тебе сказывается и у меня есть только два предположения по поводу этого принца - либо он  твой коллега, либо могильщик, ибо вы слишком сильно подходите друг другу. Представь нас. Ох, сколько в нем сегодня было очарования и шарма, уж столько недель он не излучал такой дозы милосердия и понимания.